Нижний Тагил ИНФО – ещё ближе к городу Новости Нижнего Тагила – новостной портал – все новости на одном сайте
Журналист
Филиал «Русской общины» (РО) в Нижнем Тагиле появился чуть более года назад, именно тогда бывший сотрудник ФСИН Олег Усатов решил, что во втором городе Свердловской области, как и в Екатеринбурге, должен быть филиал этой организации. Если углубиться в историю РО, то, по данным СМИ, движение зародилось в марте 2022 года. Считается, что у истоков организации стояли бывший координатор движения «За жизнь» Евгений Чесноков, бывший вице-спикер омского горсовета Андрей Ткачук и журналист телеканала «СПАС», а в прошлом «Царьграда» Андрей Афанасьев. Сами общинники видят своей целью помощь ближнему, проведение военно-патриотических мероприятий, пропаганду православия и т.д.
В Екатеринбурге отделение «Русской общины» появилось в конце мая 2023 года. Возглавил его самбист и экс-тренер клуба «Патриот» Игорь Черноскутов. На основном YouTube-канале РО более миллиона подписчиков, в Telegram-канале — почти 600 тысяч. У тагильской «Русской общины» в Telegram и во «ВКонтакте» чуть более 2 тысяч подписчиков.
В редакцию АН «Между строк» Олег Усатов пришёл вместе со своим соратником Юрием Смердовым.
Олег Усатов
«Мне всегда было небезразлично будущее моих детей, моей страны, я искал какую-то полезную информацию в интернете, смотрел ролики общества “Северный человек” (создатель — музыкант Миша Маваши), но у них ближайший филиал в Челябинске. Потом узнал про “Русскую общину”, что она есть в Екатеринбурге. Вступил к ним в чат, познакомился, потом нашёл единомышленников в Нижнем Тагиле. Непосредственно идея создать здесь “Русскую общину” принадлежит Сергею Тельцову, и вместе с ним мы начинали. Первая встреча с общинниками у нас была в августе 2023 года. Тогда на неё пришли 6 человек».
— Это как-то было согласовано с «Русской общиной» в Екатеринбурге?
Олег Усатов
«В любом случае сначала организовывается какая-то группа людей на месте, потом мы поехали знакомиться с областным координатором Игорем Черноскутовым, потом познакомились с другими координаторами. Иерархия, конечно, есть. Нам оказали поддержку, мы начали развивать чат, создали страничку во “ВКонтакте”».
— Какой юридический статус у «Русской общины»?
Олег Усатов
«Мы — объединение русских людей по принципу взаимопомощи. Это законом не запрещается. У нас есть благотворительный фонд “Община”, он федеральный, зарегистрированный официально. От этого фонда существует мобильное приложение, где есть кнопка SOS и другая полезная информация. Если мы в чате просто общаемся, обмениваемся информацией, то приложение — это уже определённый инструмент».
— «Русская община» только для русских? Может ли вступить в неё неправославный или атеист?
Юрий Смердов
«Тут какая ситуация. У нас тема религии, в принципе, не затрагивается, но она есть. В основе нашего движения — православие. Но никто никогда не запретит человеку с другими религиозными взглядами идти с нами одной дорогой. Если путь один, то нам всем по пути. Если человек хочет помогать, если ему идеи “Русской общины” близки и понятны, то милости просим. Мы никого не просим отречься от своих взглядов. Если человек с нами на одной волне, то поплыли вместе».
— Как осуществляется руководство общиной?
Олег Усатов
«По большому счёту на местах все общины самостоятельны. Мы сами можем выбирать приоритетные направления своей деятельности. У нас есть определённые цели и задачи, которые установили нам наши руководители, есть принципы, которые мы не имеем права нарушать, а вот приоритеты мы можем выбирать сами, в зависимости от возможностей и умений. Кто-то сконцентрирован на гуманитарной помощи ребятам на СВО, кто-то со спортом лучше дружит. Ребята в Екатеринбурге, например, везде преуспевают. У них и народная дружина сильная. Мы же самые обычные, простые люди и не всё можем».
— Про финансирование общины…
Олег Усатов
«Если у нас есть какие-то финансовые вопросы, то мы их решаем самостоятельно, скидываемся».
— Зарплату в общине вы не получаете?
Олег Усатов
«Вот Андрей Ткачёв в своих роликах говорит, что наши братья его освободили от другой деятельности, кроме работы в “Русской общине”, поэтому он от фонда получает какие-то деньги. Но чтобы в Нижнем Тагиле зарплату мне платить… У нас нет таких меценатов. Нет, здесь денег мы не получаем».
— Есть такое мнение, что «Русская община» — проект спецслужб.
Олег Усатов
«Я не могу так сказать. Почему такие разговоры ходят? Просто мы себя позиционируем так, что мы стоим на защите государственных интересов, мы против революции в стране. Мы готовы помогать полиции, охранять правопорядок. В Екатеринбурге дружина “Русской общины” часто сотрудничает с полицией. Возможно, отсюда и такие выводы: раз мы за действующую власть, то за нами стоят спецслужбы».
— С сотрудниками ФСБ или МВД вы напрямую контактируете?
Олег Усатов
«У нас много знакомых в этих структурах, но чтобы какие-то их задания выполнять, такого не было».
— Читал у вас в чате, что в Нижнем Тагиле тоже формируется народная дружина.
Олег Усатов
«В Екатеринбурге уже создана региональная добровольная народная дружина от “Русской общины”, и создавать отдельное подразделение в Нижнем Тагиле нет смысла. Поэтому мы здесь будем выступать от региональной дружины. Народ есть, идёт сбор документов».
— Вы обсуждали эту инициативу с МВД, дружина будет востребована?
Олег Усатов
«Дружина будет востребована в любом случае, потому что в полиции сейчас нехватка кадров. Дружинники будут только плюсом для полиции. Нами они смогут перекрыть какие-то сложные участки. Если они будут знать, что в каком-то районе патрулирует ДНД, то смогут в случае необходимости перераспределять свои силы. В каком режиме дружина будет действовать, пока не определились. Нужно сначала набрать народ, получить корочки дружинников и потом идти в полицию. Уверен, что зимой мы уже начнём патрулирование».
— Приходилось кого-то выгонять из общины или отказывать в приёме в организацию?
Юрий Смердов
«Люди разные, мы же не рентгены. Было так, что в процессе деятельности некоторые стали показывать своё истинное лицо. Слетают маски. Был у нас один человек, он прямо критиковал нашу деятельность: “Я бы всё не так сделал, тут надо по-другому делать, вы не так делаете”. Позиция у него была какая-то непонятная. Может быть, он это делал с высоты своего жизненного опыта, может, из вредности, а может, из личной неприязни».
Олег Усатов
«Некоторые изначально подтверждают, что ознакомились с принципами нашей деятельности, принимают их, но потом выясняется, что не совсем принимают. Ещё и нам выговаривают, что это мы их не предупредили об этом. Ну а если не согласен с нашими принципами, то значит, нам не по пути. Был ещё давненько у нас такой человек, он начал деньги занимать у общинников. Мы его предупреждали, что он злоупотребляет статусом общинника, при этом он ни в каких мероприятиях толком не участвовал».
— Кто состоит в общине? Чем они занимаются?
Олег Усатов
«Большинство — обычные работяги с наших заводов. Возраст от 30 до 40 лет. Есть и женщины. Они тоже готовы нам активно помогать, поддерживать».
— Сколько активных участников общины?
Олег Усатов
«На последнее мероприятие пришло 46 человек. Нужно понимать, что большинство общинников работает и не все физически могут посещать наши мероприятия, хотя очень хотят. Некоторые прямо говорят: “У меня нет свободного времени, но я с вами и могу помочь финансово”».
— На что обычно собираете деньги, кому в основном помогаете?
Юрий Смердов
«Собираем парням на СВО, у нас есть ребята, которые туда ушли. Стараемся им адресно помочь. Есть просьбы от подразделений, где тагильчане служат. Но у нас и в тылу работы много. Есть специализированные фонды “Искра жизни”, “Золотые руки ангела”, им помогаем. Как грузчики, как перевозчики. Недавно приятелю моему помогли собраться на СВО. Вообще дел переделано за это время много, большинство из них нигде не афишируется».
— Знаю, что общинники помогали пострадавшим после взрыва дома на Сибирской.
Олег Усатов
«Сначала же вообще никого не пускали, работали спецы, разбирали завалы. Реагировали на заявки точечно, покупали адресно какие-то вещи, вёдра спасателям нужны были, энергетики, гладильные доски купили. Старались делать так, чтобы от нас была конкретная помощь конкретным людям. И потом уже при перевозке вещей из повреждённого дома тоже наши ребята на автомобилях помогали».
— С какими проблемами к вам обращаются?
Юрий Смердов
«Лично я здесь потому, что хочу быть полезным, я считаю, что моя помощь кому-то может пригодиться. Есть такой момент, и он касается не только нашей общины. Некоторые думают, что “Русская община” просто должна всем и во всём помогать. Например, приходит женщина к нам, просит помочь, мы понимаем ситуацию из её рассказа, что это в компетенции управляющей компании или правоохранительных органов, и спрашиваем: “Вы сами куда-то обращались?” А она отвечает, что никуда не обращалась, поскольку не видит в этом смысла. Она думает, что нашими руками можно порешать свои вопросы. Или тоже просят о какой-то помощи, мы предлагаем встретиться, познакомиться, друг друга лучше узнать, обсудить вопрос, а они нам отвечают: “Нам срочно надо”. Но мы не скорая помощь, не полиция, не экстренные службы. Мы — обычные люди. И у людей после таких обращений складывается мнение, что от нас нет толку, как и от полиции, чиновников и других. Бывает, пишут: “У меня сосед музыку громко слушает, приедьте, брякните его”. Прямо так и говорят: “брякните”».
Олег Усатов
«Считают, что мы какие-то решалы из 90-х».
Юрий Смердов
«Ещё мы долги не вышибаем, третейскими судьями не являемся, внутрисемейные конфликты не решаем».
— Ну а положительные примеры приведите?
Юрий Смердов
«Бабушка к нам обратилась: сосед исполняет, ведёт себя неадекватно. А участковые у них меняются, не успевают запоминать. Некому за бабулю заступиться. Приехали, пообщались с этим человеком, просто пообщались, он вроде понял».
— Подобные беседы с представителями других стран приходилось проводить?
Олег Усатов
«В Нижнем Тагиле в этом плане относительно спокойно. В информационном поле такие случаи — редкость. Были моменты, когда к нам обращались за помощью, мы соглашались, предлагали раскрутить эту ситуацию с привлечением общественности, дать общественный резонанс, потому что есть шанс, что полиция может спустить на тормозах, и не потому, что им не хочется работать, а просто из-за дефицита кадров. А когда дело доходит до конкретных действий, то те, кто к нам обращается, куда-то пропадают и уже отказываются от своих претензий».
— Кто в общине принимает решения?
Юрий Смердов
«У нас есть Совет, в который входит около 10 человек, это люди с активной жизненной позицией, которые принимают участие в жизни общины, постоянно на связи. Адекватные. Которые в теме и могут решать те или иные задачи».
Олег Усатов
«В основном туда входят координаторы по районам, координаторы по какому-то направлению деятельности. Координаторов мы выбираем сами».
— Все решения принимаются единогласно?
Олег Усатов
«Все мы разные, иногда мнения не совпадают. Голосований как таковых у нас нет, посидели, пообщались, обсудили, решили: “Ну что, делаем? Делаем!”».
Юрий Смердов
«В основном сходимся во мнениях. За год, что я в общине, не было такого, чтобы кто-то принципиально был против общего решения. Даже если у человека другое мнение, он всё равно себя не ломает, а участвует. В следующий раз мы можем принять его сторону и сделать по-другому».
— Какую ещё помощь удалось оказать людям?
Юрий Смердов
«Мы не сидим в ожидании кому-то помочь. Как нас учили наши координаторы: научитесь сначала помогать друг другу, ходите друг к другу в гости, гуляйте вместе, машину вместе ремонтируйте, дрова пилите, и тогда вы поймёте, что значит помогать. Мы сейчас даже соседей своих не знаем по лестничной площадке, а сколько конфликтов бывает между соседями, грызутся из-за ерунды».
Олег Усатов
«Были случаи, когда мы помогали людям, которые даже не просили у нас помощи. Например, в Салде у многодетной семьи сгорел дом и всё имущество. Мы, как только узнали, что семья многодетная, сами откликнулись и помогли. Созвонились с ними, узнали, что в первую очередь необходимо, собрали деньги, купили кроватки детские, пылесос, микроволновку, привезли им. Тут нас ещё триггернуло, что без крыши над головой остались пятеро детей. Помощь разная может быть. Кто-то обращается, прямо скажем, с глупостью, при этом сам палец о палец не ударил, а хочет, чтобы мы за него сделали. А где-то нас даже просить не надо, как с этой семьёй, просто сами решили и помогли».
— История избитой двумя братьями девочки Сони вышла в начале года на федеральный уровень. Знаю, что община наняла адвоката, чтобы защитить права пострадавшего ребёнка.
Олег Усатов
«Мы знали об этой ситуации ещё до публикации в СМИ. В чате нам стали поступать предложения собрать деньги на адвоката. Мы наняли юриста, он держит ситуацию на контроле, работает. Сейчас дело передали в Москву. Ждём окончания расследования».
— Мэр Нижнего Тагила Владислав Пинаев назвал этот инцидент «рядовым случаем». Что можете рассказать об этой ситуации?
Олег Усатов
«Я не считаю, что это рядовой случай. В моём понимании, когда два мальчика бьют девочку — это вообще неправильно. И национальность тут не важна. Может, в этой истории есть какая-то межнациональная подоплёка, но тут важнее то, что мальчики бьют девочку. У меня самого две дочки, и я не знаю, как бы я повёл себя в этой ситуации. Думаю, что не надо нам давать оценку этому случаю. Работает следствие, правоохранительные органы, я им доверяю».
— Кроме обычной дружины, у вас есть ещё кибердружина. Что это такое?
Олег Усатов
«Нет отдельной тагильской кибердружины, но есть региональная, екатеринбургская. Какие задачи они выполняют: мониторят соцсети. Но и в Нижнем Тагиле есть люди, которые этим занимаются, задачи разнообразные у них».
— В начале августа «Русской общине» в Екатеринбурге удалось сорвать концерт Глеба Самойлова из-за политических высказываний артиста. Это вызвало негодование со стороны поклонников музыканта. Многие считают, что общественники не должны вмешиваться в такие вещи.
Олег Усатов
«Я не помню, что там говорил Глеб Самойлов, не могу прокомментировать эту историю. Но я считаю, что люди, которые в своих песнях поют всякие гадости, как некоторые рэперы, вообще не должны выступать. Они разлагают наше общество, наших детей. У меня две дочки, и я бы не хотел, чтобы они попали на такой концерт. Мы должны заниматься воспитанием молодого поколения, а эти люди занимаются неправильными вещами. Там реальный сатанизм какой-то происходит. Я не хочу, чтобы в нашей стране такое процветало. Если вдруг такой рэпер соберётся к нам в город, то я буду активно выступать против его концерта, жалобу напишу».
— Не так давно Юлия Витязева, соратница известного российского пропагандиста Владимира Соловьёва, нелестно высказалась о «Русской общине». Она считает, что нет необходимости людям собираться в общины, поскольку это может вылиться в гражданскую войну.
Олег Усатов
«Вы зайдите в реестр городских общественных организаций. Каких там только нет: и армяне, и немцы, и евреи, а почему мы в России не можем собрать русскую общину? Что такого в том, если русские объединяются для взаимопомощи? Мы на стороне закона, мы будем добиваться, чтобы у нас в стране закон работал. И если эта ведущая считает, что мы потом погромы пойдём устраивать, нет, такого не должно быть, мы действуем только в рамках закона. У нас в стране много национальных организаций, а русских, по сути, и нет».
— Как-то отслеживаете людей в общине, у которых были проблемы с законом?
Олег Усатов
«Обычно люди сами об этом говорят. Наличие судимости не является причиной отказа. Для участия в дружине — да. Дружина действует по федеральному закону, там есть определённые требования. А если человек просто хочет помочь, то какая разница, судим он или нет. Люди, бывает, оступаются. Мы же всё равно на него смотрим, как он себя ведёт».
Юрий Смердов
«У нас нет такого предвзятого отношения, что если человек отсидел, то он какой-то плохой».
— Часто в комментариях под постами о «Русской общине» можно встретить такой вопрос: почему эти люди ещё не на СВО?
Олег Усатов
«А кто здесь будет порядок наводить? В полиции недокомплект 50%. Если призовут — пойду. Я не скрываюсь. Но здесь тоже за порядком надо кому-то следить».
Юрий Смердов
«Так и здесь помощь стране нужна. А людей, пишущих подобные комментарии, хочется спросить: а вы как стране помогаете? Здесь ведь тоже очень неприятная ситуация может сложиться. Уйдут молодые парни, уйдут мужики, здесь кто останется?»
