Убыточный промысел: что спасет российских мастеров?

О товарах народного промысла мы знаем с детства, почти в каждом доме есть вещь, сделанная мастерами вручную — из дерева, ткани, металла или глины. Насколько рентабелен народный промысел сегодня? И превратилось ли ремесло в бизнес?

Оборот народных художественных предприятий в 2019 году, по данным Минпромторга, вырос на 27%, это почти восемь миллиардов рублей. Ассоциация «Народные художественные промыслы России» с такими цифрами не согласна и считает, что отрасль находится в многолетнем застое.

Точная статистика у отраслевой ассоциации есть только по членам объединения промыслов. Производители текстильных изделий заработали 940 млн рублей. Почти столько же — мастера художественной ковки и литья. 500 миллионов рублей — приходится на долю изделий из керамики. У мастеров работы по дереву и стеклу примерно равные объемы рынка. На прочие художественные изделия пришлось свыше 200 миллионов рублей.

Мы одна из немногих стран, которая сумела сохранить народные художественные промыслы. Это, конечно, наш национальный код, если хотите. Но, к сожалению, они сегодня себя чувствуют в достаточно сложной ситуации. Многие из них могут просто исчезнуть,

считает президент Торгово-промышленной палаты Сергей Катырин.

Народные промыслы на Урале имеют многовековую историю. Среди них ювелирное искусство, колокололитейное дело, художественная ковка металла, камнерезное искусство, керамический промысел. В Нижнем Тагиле — это роспись по металлу «Тагильский поднос».

К восстановлению этого народного промысла было приковано много внимания как со стороны муниципального, так и областного правительства. Сейчас «Тагильский поднос» адаптировался к современным реалиям и стал визитной карточкой города. Продукция реализуется через два фирменных магазина в Нижнем Тагиле и Екатеринбурге, а также на интернет-площадках.

Поддержку «Тагильский поднос» получает путем выделения субсидий муниципалитету из областного бюджета. Это субсидия на развитие народных промыслов одна из двух видов в регионе.

Мы практически первые начали это делать, и сейчас к нашему опыту присматриваются другие регионы. В этом году мы провели конкурс, субсидии получили пять муниципалитетов, в частности Алапаевск и Нижний Тагил,

сообщила весной 2020 года начальник отдела развития туризма и туристической инфраструктуры министерства инвестиций и развития Свердловской области Екатерина Иванова.

Мастера по росписи в беседе с TagilCity.ru рассказали, что в этом году, несмотря на кризис из-за пандемии, особых трудностей не возникало, работа шла без перебоя и спрос на продукцию есть. Однако при этом возникает другая проблема — нехватка мастеров, которая может замедлить дальнейшее развитие отрасли.

Нам нужны свежие кадры для передачи опыта. Тагильской росписи учат в училище искусств, но похоже молодежь идет туда неохотно. Учиться росписи непросто, ведь помимо художественной составляющей есть еще строгие правила, по которым пишутся элементы. Каждый листочек, каждый цветочек должен быть написан только так, а иначе. И только опытные мастера могут передать все это начинающим художникам,

рассказвают мастера.

Второй вид субсидии правительство Свердловской области предоставляет напрямую предприятиям народного промысла. Компенсация составляет до миллиона в год. В этом году их получили семь субъектов НХП. В их число вошли Колокололитейный завод в Каменске-Уральском и мастерская таволожской керамики.

Но не всем повезло с дотациями. В камнерезной мастерской в Екатеринбурге уже несколько лет наблюдают падение спроса на продукцию.

Самая затратная часть в стоимости изделия — это зарплата и налоги на заработную плату, почти 75 процентов в объеме себестоимости. Такая сумма просто колоссальна. И мы платим все налоги и страховые взносы и как крупные, автоматизированные предприятия. Это непосильное бремя для нас,

рассказали редакции в мастерской.

При этом камнерезы считают себя в первую очередь художниками и хотят создавать особые, аутентичные изделия. Но пока выживают только за счет производства несувенирных товаров.

Именно стоимость ручного труда, основной характеристики народного художественного промысла, ввергает предприятия в беспросветную нерентабельность, отмечают мастера-камнерезы. Однако переход на автоматизацию, хоть и удешевит изделия, перечеркнет их неповторимость и особенность.

Выход возможен, если будут госзаказы на товары народного промысла, как, например, на крупных промышленных предприятиях,

отмечают мастера.

События 2020 года проверяют ремесленников на прочность. По оценкам отраслевой ассоциации, большинство художественных предприятий, не смотря на меры господдержки, будут убыточны. Субсидии покрывают лишь часть затрат, но проблема еще и в том, что ремесла отнесены к промышленности. И каждая мастерская, получающая поддержку, должна показывать рост выпуска и продаж.

Мне кажется, это уже в меньшей степени к промышленному производству, в большей степени это уже художественное произведение. Естественно другой должен быть подход к этому: и к оценке, и к результатам. Ну что мы будем оценивать, сколько наштамповали подносов или сколько мы кинжалов наштамповали на этом производстве? Не в этом же суть этого производства,

рассказал Сергей Катырин.

Осенью этого года правительство РФ подготовило для ремесленников изменения, которые предполагают ввести саморегулирование, стандарты художественных стилей и разрешения на их использование. Участники рынка считают новые правила губительными, ведь без того за 30 лет Россия утратила 40 народных промыслов. Чтобы сохранить оставшиеся, участники отрасли предлагают ослабить критерии поддержки мастерских, включить их изделия в программы госзакупок и создать инструменты для привлечения частного капитала.

Источник